Отрывок из письма # 153 Питеру Хастингсу, сентябрь 1954 г. (набросок)

Я уже говорил о биологических трудностях брака между Эльфами и Людьми. Конечно, он встречается в "волшебных историях" и фолклоре, хотя не всегда имеет одну и ту же смысловую нагрузку. Но я сделал его куда более исключительным. Мне не кажется, что "перевоплощение" как-то влияет на проблему. А вот "бессмертие" (ограниченное в моем мире жизнью Земли), несомненно, влияет. Как и во многих волшебных историях.

В основной истории Лутиэни и Берена Лутиэни было - как абсолютное исключение - позволено лишиться "бессмертия" и стать "смертной" - но когда Волк-Охранник Врат Ада убивает Берена, Лутиэнь получает краткую отсрочку, и они оба возвращаются в Средиземье "живыми" - хотя и не смешиваясь с остальными людьми: обратный вариант легенды об Орфее, но исполненный Жалости, а не Безжалостности. Туор женится на Идриль, дочери Тургона, Короля Гондолина; при этом "предполагается" (хотя и не говорится прямо), что он - уникальное исключение - получает ограниченное эльфийское "бессмертие": исключение в некотором смысле оьбратное. Эарендил - сын Туора и отец Элроса (Первого Короля Нуменора) и Элронда, а их мать - Элвинг, дочь Диора, сына Берена и Лутиэнь: таким образом, проблема Полуэльфом объединяется в одной линии. Смысл в том, что Полуэльфы имеют возможность (неотвратимого) выбора - который можно откладывать, но не вечно - судьбы какого из родов разделить. Элрос выбрал быть Королем, "долговечным", но смертным, потому все его потомки смертны и принадлежат к особо благородному народу с увядающим долголетием; Арагорн был одним из них (его жизнь, однако, была дольше жизни его современников и превосходила ее вдвое, хоть и не втрое, как изначально было у Нуменорийцев). Элронд выбрал остаться с Эльфами. Его сыновьям - хоть в их жилах текло больше эльфийской крови, так как их матерью была Келебриан, дочь Галадриэли - опять надлежало сделать выбор. Арвен - не "перевоплощение" Лутиэни (с точки зрения моего мифа это невозможно, потому что Лутиэнь умерла как смертная и покинула мир времени), а ее потомок, очень похожий на нее взглядами, характером и судьбой. Когда она выходит замуж за Арагорна (их любовная история, рассказаная в другом месте - здесь не центральная; на нее лишь даны эпизодические ссылки), то "делает выбор Лутиэни", и потому горе ее расставания с Элрондом особенно горько. Элронд уходит За Море. О судьбе его сыновей, Элладана и Элрохира, не рассказывается: они отложили свой выбор на время.

[Отрывок из письма # 181 Майклу Страйту, январь-февраль 1956 г. (наброски)]

Конечно (этот факт - внешний по отношению к моей истории), Эльфы и Люди - просто различные аспекты Человеческого и отражают проблему Смерти, как она видится личности ограниченной, но добровольной и отдающей себе отчет. В этом мифологическом мире Эльфы и Люди родственны в своих воплощенных формах, но в отношении их "духов" к миру времени представляют различные "эксперименты", в каждом из которых есть своя присущая ему тенденция - и слабость. Эльфы представляют - так, как это было - художественные, эстетические и чисто научные аспекты Селовеческой природы, но на более высоком уровне, чем у реальных Людей. То есть: они преданно любят физический мир и желают наблюдать и понимать его для себя - как другое (а именно, реальность, происхлдящую от Бога в той же степени, что и они сами), а не как материал для использования или основу власти. У них также есть выдающийся "вторисно-творческий", или художественный, дар. Они потому "бессмертны". Не "вечны", но будут жить в сотворе нном мире, покуда длится его история. "Убитые" болезнью или разрушением их воплощенной формы, они не уходят от времени, а остаются в мире - развоплощенные или же рожденные вновь. По мере того, как идут века за веками, это становится тяжкой ношей, особенно в мире, где существует злоба и разрушение (я опустил мифологическую форму, которую в этом сюжете принимает Злоба или Падение Ангелов). Простые перемены как таковые - не "злы": они представляют собой развертываание истории, и избегать их - противостоять замыслу Бога. Но слабость Эльфов - в их печали по прошлому, в том, что они потеряли волю к переменам: как если бы человек, ненавидящий очень длинную все продолжающуюся книгу, хотел остановиться на любимой главе. Потому они до некоторой степени пали на коварство Саурона: они возжелали некоторой "власти" над другими как они есть (что совершенно отлично от искусства), чтьобы сделать действенной их собственную волю к сохранению: предотвратить перемены и сохранять все вокруг свежим и прекрасным. "Три Кольца" были "чисты", потому что их предназначение было в ограниченном смысле добрым; в него входило исцеление нанесенного злобой вреда наравне с простым предотвращением перемен; кроме того, эльфы не желали подчинить себе волю других и завладеть миром ради собственного удовольствия. Но с падением "Власти" все их слабые усилия сохранить прошлое рассыпались в пыль. В Средиземье для них не осталось ничего, кроме усталости. Потому Элронд и Галадриэль ушли. Гэндалф - особый случай. Он не был ни создателем, ни перврначальным владельцем Кольца, но оно было отдано ему Кирданом в помощь при выполнении его задачи. Гэндалф, окончив свои труды и выполнив данное ему поручение, вернулся домой, в землю Валаров.

Уход за Море - не Смерть. Вся эта "мифология" - эльфоцентрична. В соответствии с ней настоящий Земной Рай, дом и царство Валаров, существовал вначале как физическая часть земли.

Ни в мифологии этой, ни в истории нет "воплощения" Творца. Гэндалф был "сотворен", хотя, возможно, он - дух, существовавший прежде в физическом мире. Как "маг" он был послан Валарами, или Правителями, помочь разумным существам Средиземья противостоять власти Саурона - власти, слишком великой для них самих. Но, поскольку с точки зрения этого сказания и мифологии Власть - когда она завладевает или пытается завладеть волей и мыслями других (кроме как с их согласия) - есть зло, эти "маги" были воплощены в жизненные формы Средиземья и страдали потому и телом, и разумом. И потому они были подвержены опасности воплощенных - возможности "падения", греха, если вам угодно. В основном это проявлялось в них как нетерпение, ведущее к желанию управлять другими ради достижения собственных благих целей, а в конце концов - неизбежно к желанию осуществлять собственную волю любыми средствами. Саруман поддался этому искушению. Гэндалф не поддался. Но с падением Сарумана "добро" было должно прилагать куда большие усилия, проявлять куда большую самоотверженность. Так Гэндалф встретил и перенес смерть; и он вернулся назад (или, по его словам был послан) с большею силой. И хотя кому-то эта история может напомнить Евангелие, на самом деле она не имеет с ним ничего общего. Воплощение Бога бесконечно величественнее всего, что я осмелюсь написать. Здесь я сосредочился на Смерти как на части физической и духовной природы Человека и на Надежде без гарантий. Вот почему повесть об Арагорне и Арвен кажется мне наиолее важным из приложений; это - неотъемлимая часть истории, хоть она и не могла быть помещена в главное повествование без разрушения его структуры; я планировал сделать его "хоббитоцентричным", т.е. (первоначально) рассмотреть облагораживание простоты.

[Ни один из набросков, из которых собран этот текст, не был завершен.]

[Отрывки из письма # 131 Милтону Уолдмену, написанного, предположительно, в конце 1951 г.]

Следующий цикл имеет дело со Второй Эпохой. На Земле это - темная эпоха, и мало ее истории рассказано (и должно быть рассказано). В великих битвах против Первого Врага земля была разбита и разрушена; Запад Средиземья опустел. Мы узнаем, что Эльфам-Изгнанникам было если не приказано, то настойчиво рекомендовано вернуться на Запад и жить там в мире. Они должны были жить постоянно не снова в Валиноре, но на Одиноком Острове Эрессэа вблизи Благословенного Царства. Люди Трех Родов бывли награждены за доблесть и преданность союзу: им было позволено жить "западнее всех смертных", в "Атлантиде" - великом острове Нуменоре. Эти божества, конечно же, не могли лишить Нуменорийцев смертности - рока, или дара Божьего - но они даровали им великое долголетие. Они отплыли из Средиземья, покинув его, и основали свое королевство вблизи Эрессэа (но не Валинора).

[...]

Нуменорийцы могли видеть самою восточную "бессмертную" землю, Эрессэа; как единственные люди, говорившие по-эльфийски (они выучили этот язык в дни их Союза) они постоянной общались со своими древними друзьями и союзниками - в благости ли Эрессэа или в королевстве Гилгалада на берегах Средиземья. Потому обликом и даже образом мыслей они мало отличались от Эльфов - но оставались при этом смертными, хотя и были награждены втрое большей (или даже более) продолжителностью жизни. Награда эта - причина их падения - или способ искушения. Их долгая жизнь способствовала достижениям в искусстве и в мудрости, но порождала собственническое отношение к ним; пробуждалась жажда большего времени для обладания. Частично предвидя это, божества с самого начала наложили на Нуменорийцев Запрет: им было запрещено плыть в Эрессэа и вообще на запад. Во всех остальных направлениях они были вольны плыть, куда захотят. Они не должны были вступит на "бессмертные" земли и быть там очарованы "бессмертием" (внутри мира), что было бы против их закона - особого рока, или дара Илуватара (Бога), и чего их природа, на само-то деле, не могла вынести.

Было три стадии их отпадения от благости. Сначала покорность, свободное и добровольное послушание, хотя и без понимания. Затем долгое время они подчинялись против воли, ропща все более и более открыто. И, наконец, они восстали; началась вражда между восставшими и людьми Короля с одной стороны и преследуемым ничтожным меньшинством Верных - с другой.

[...]

Наконец [...] Тар-Калион чувствует старость и приближение смерти [...] и, построив величайшую из всех армад, он отплывает на Запад, нарушив Запрет и намереваясь силой вырвать у божеств "вечную жизнь на кругах мира". Столкнувшись с этим восстанием ужасного безрассудства и богохульства и также с реальной опасностью (управляемые Сауроном Нуменорийцы могли преаратить в руины сам Валинор) Валары сложили данную им власть и воззвали к Богу и получили власть и позволение действовать согласно обстоятельствам; старый мир был разбит и изменен. В море разверзлась бездна, и в ней сгинул Тар-Калион с армадой. Сам Нуменор, бывший на краю бездны, опрокинулся и исчез в пучине во всем своем великолепии. После этого на земле уже не было зримого божественного или бессмертного жилища. Валинор (Рай) и даже Эрессэа были удалены, оставшись только в памяти. Люди, если хотят, могут теперь плыть на Запад; они не приближаются к Валинору, Благословенному Царству, нео возвращаются с востока: ибо мир стал круглым и конечным, а круг - безысходным, и выйти из него можно лишь смертью. Только "бессмертные" эльфы могут все еще, если пожелают, устав от круга мира, взойти на корабль и найти "прямой путь", вернуться на древний, или Истинный, Запад и жить там в мире.